« АЗБУКА графа Л . Н . Толстого » Что же она представляет собой , эта « Азбука графа Л . Н . Толстого », как обозначено на титульных листах ее четырех выпусков , отпечатанных в Санкт - Петербурге в 1872 году и
воспроизведенных в 22- м томе полного собрания сочинений в 1957 году ? Книга , о которой , наверное , слышал каждый , а читали едва ли многие , за исключением специалистов по творчеству Толстого и особенно заядлых книгочеев . Это весьма своеобразный учебник для обучения чтению , письму , арифметике , физике , истории , географии , а сверх того – литературе и основным истинам морального порядка . Для к о г о о н а п р е д н а з н а ч а л а с ь а в т о р о м ? О ч е в и д н о , д л я крестьянских детей , скажет читатель , знающий , что еще в н а ч а л е 1860- х г о д о в Т о л с т о й , п у с т ь н е н а д о л г о , з а т о безоглядно – так он поступал всегда – ушел в « педагогию » в созданной им Яснополянской школе для ребят из окрестных деревень . Это верно , однако , не вполне . Послушаем самого Толстого . Вот что он писал своей двоюродной тетке графине Александре Андреевне Толстой : « Пишу я эти последние года азбуку и теперь печатаю . Рассказать , что такое для меня этот труд многих лет , очень трудно … Гордые мечты мои об этой азбуке вот какие : по этой азбуке только будут учиться два поколения русских детей , от царских до мужицких . И первые впечатления поэтические получат из нее . И что , написав эту азбуку , мне можно будет спокойно умереть ». Что и говорить , это был универсальный и гордый замысел : только по « Азбуке » обучать всю Россию . И мы , пожалуй , имеем право думать , что Толстой лукавил , говоря всего о двух п о к о л е н и я х ( в п о с л е д с т в и и о н с а м п р и з н а в а л с я , ч т о кокетничал в письмах к Александре Андреевне ). « В с е и навсегда должно быть написано в « Азбуке »… Он хотел
переделать всю Россию и начинал эту работу с « Азбуки », - писал Виктор Шкловский в своей биографии Толстого и едва ли ошибался : меньше , чем на окончательные и всеобщие решения , Толстой не соглашался никогда . Теперь , перелистывая « Азбуку » - огромный том почти на 800 страниц , читая приведенные в определенном порядке пословицы , загадки , былины , пересказы басен Эзопа , сделанные Толстым , отрывки из Несторовой летописи и « Книги Бытия », соседствующие с объяснением десятичных дробей , правилами счета на счетах , с « таблицей арабских чисел до миллиона », фрагментами из Евангелия , вникая в педантичные замечания « для учителя » (« Всякий раз , когда ученик затрудняется в решении задачи , задайте ему точно такую же с самыми малыми числами »), испытываешь , признаться , довольно сложное чувство . Конечно , гениальная рука Толстого сказывается в каждой строчке « Азбуки ». Написано великолепно , с эпической , древнегреческой простотой , однако и мы распознаем , и современники Толстого тоже распознавали ( наверное , даже лучше нас ) глубокое равнодушие автора к « прогрессу цивилизации ». В эпоху почти всеобщей веры в науку , в эпоху нетерпеливо - оптимистического состояния умов голос Толстого звучал явно не ко времени . И сам он не только это понимал , но еще и подчеркивал из духа противоречия . Работая над « Азбукой », он в те же годы задумывал издавать ж у р н а л с в ы з ы в а ю щ е - д е м о н с т р а т и в н ы м н а з в а н и е м « Несовременник ».
Иногда говорят , что Толстой не признавал науку . Наверное , лучше сказать , что науку , как и все остальное на свете , Толстой понимал по - своему . И отстаивал свое понимание с несокрушимо - гениальным упорством . « Наука , - писал Толстой , - есть только обобщение частностей ». Только – и ничего больше . « Задача педагогии есть , следовательно , наведение ума на обобщение ». Пример ума , развитого правильно , Толстой видел в образе Робинзона Крузо , сумевшего на своем необитаемом острове сотворить мир как бы заново . Все нужное и ничего лишнего . Каждый человек , согласно Толстому , - это более или менее Робинзон на острове своей не по в т о ри м о й жизни , и каждому , к т о х о ч е т прож ить самостоятельно , приходится начинать практически с нуля . С юных лет и до глубокой старости Лев Николаевич утилитарно и несколько свысока относился к знанию . « Я всю жизнь учился и не перестаю учиться , - говорил он в 1902 году , - и вот что я заметил , учение только тогда плодотворно , когда о т в е ч а е т к а к и м - н и б у д ь м о и м з а п р о с а м . И н а ч е о н о бесполезно ». Абсолютной ценности знания не было места в мировоззрении Толстого . В нашей стране издательства много раз обращались к « Азбуке » Л . Н . Толстого , пользуясь ею как неисчерпаемым кладезем ч и с т о г о , п р о з р а ч н о г о р у с с к о г о я з ы к а , и и з д а в а л и и п р о д о л ж а ю т и з д а в а т ь д л я д е т е й р а с с к а з ы и з э т о г о замечательного произведения .